“Вспомнил недавно историю, которую рассказали мне за кружкой эля в одном северном порту. Тогда я еще имел право на офицерскую шпагу и лишнюю пинту за здравие короля.
В маленькой рыбацкой деревушке в окрестностях Уайтхейвена* жили Джон и Дженни. Джон промышлял в море, а Дженни, жена его, продавала улов в базарный день в городе.
Хороша и приветлива была Дженни, как погожее летнее утро. На все готова шутка или бойкий ответ. Никогда не унывала Дженни, даже когда Джону не везло в море. А еще она очень любила петь. И голос ее был глубок и звонок, словно струи ручья, ласкающие берег. Подолгу оставаясь одна, за чередой домашних дел пела она песни. Слушали ее прибрежные скалы, вторя ей бархатным эхом. Море слушало напевы, и волны мурлыкали в ответ ей свою песню. И ветры – частые гости в этих краях, слушали. А улетать не торопились. На исходе лета гостил в окрестных долинах северный ветер. Гулко хлопали ставни в доме Джона от его натиска, трепетала седеющая листва, и тревожным шепотом отзывалось море.
Однажды Дженни сидела у окна, вязала для Джона шерстяные чулки взамен старых и тихонько пела. Берег был пуст, серые тучи в избытке паслись за окном, норовя пролиться мелким дождем. Но временами солнце, все же, показывалось.
Вот скрипнула калитка, но привычного лая дворового пса Кина** не было слышно. Дженни увидела в окно, как палисадник пересек высокий светловолосый господин. Он чинно прошествовал к порогу и ударил в дверной молоток.
Дженни приоткрыла смотровое окошечко двери и спросила, что угодно незнакомцу. Тот учтиво поздоровался и, назвавшись мистером Виндом из Дистингтона***, попросил позволения войти. Дженни пустила нежданного гостя. Стоило ему переступить порог, громко хлопнули ставни. Огонь в очаге дрогнул, но выдержал. И только сильнее набросился поленья. Однако это не удивило Дженни, которая лишь плотнее закуталась в шаль.
Мистер Винд довольно буднично рассказал, что он один из эсквайров на службе у сэра Кристофера Лоутера, местного баронета. И имеет дело к ее мужу.
Дженни ответила, что может передать все, что сэр сейчас скажет, как только Джон вернется. Мистер Винд начал говорить что-то про поставку рыбы к столу баронета, но его деловой тон заметно убавился.
Он смотрел на Дженни своими яркими серыми глазами, искоса поглядывая на разъяренный очаг и оправляя густые пепельные волосы, словно боясь, как бы огонь невзначай не добрался до его шевелюры.
Одет он был в сюртук из серого камлота, отделанный позументом. Дженни редко приходилось иметь дело с господами. Поэтому гость показался ей едва ли не самим графом. Белая кожа, почти не знавшая солнца, длинные тонкие пальцы и приятная манера разговора - все выдавало в пришедшем дворянина. Человека делового и надежного.
Он сыпал какими-то именами, приятно щекотал слух Дженни, нахваливая ее саму и жилище. От чего молодая хозяйка совсем расцвела. Было в этом возвышенном тоне и нарочито бархатном голосе какое-то волшебство. Дженни, обычно весь день хлопотавшая по хозяйству, забыла дела и вела беседу с незнакомцем. И даже спела ему.
Наконец, тихие трели разговора приобрели другое звучание.
Гость стал приглашать поехать к себе. И предлоги выдумывал всякие, и пускался на жалобы об одиноком своем житье. А в голосе его слышался гулкий металлический звон. Такой звук, порою, приходил с прибрежных скал, когда над морем носились ветра. И похолодело сердце Дженни.
Мистер Винд, верно, начал понимать оплошность. Он виновато оглянулся и сделал попытку извиниться. Но в это время верный пес, пробравшийся в дом, стащил с незадачливого гостя его сверкающий плащ. На дом обрушилась рокочущая темнота. Дженни уже не понимала, рычит ли это Кин или в отдалении возмущается море. Огонь погас от хлесткого ветряного порыва, словно от удара невидимой плети. Только тлеющие головни еще сохраняли жар. Лязгнули запоры, и дверь распахнула зев испуганного дома, чтобы впустить стихию. Шлейф ледяного соленого ветра ворвался в комнату и стал кружить среди бедного уюта, не встречая препятствий.
- Хорошо же ваше гостеприимство, леди Джейн…Добром встретила, да зло провожаешь. Хороши глаза твои, Джейн, да неласкова ты…За обиду такую не видать тебе мужа, Джейн! – голос гостя теперь менее всего походил на человечий. Эхо слов клокотало под потолком, свистом разносилось за окнами…
А дальше рассказывали, будто Дженни, которую северный скиталец принуждал пойти с ним силой, призвала в помощницы Божью Матерь и прогнала нежданного гостя. Но, думается, все это просто сплетни набожных кумушек. Простая рыбачка не стала бы так истово молиться, надеясь одолеть такого неприятеля одними словами. Без помощи горящей головни и разъяренного пса не обошлась бы.
***
Ночью разыгралась сильная буря. Первая из череды осенних ураганов. Ветер и море, будто в сговоре, сначала остервенело гнали маленький рыбацкий флот прочь от берега, заливая борта, истощая силы. А потом Джон остался один. Ветер игрался с волнами. И они, отвечая на его грубые ласки, в неистовом беге окончательно своротили суденышко с курса и потопили его. Обреченный на одинокую гибель рыбак еще долго боролся с волнами…
Но, видно, Джон был из тех отчаянных, которые, наглотавшись соли и лишившись сил, все же, добираются до земли. Море выбросило его бездыханного на остров Мэн. Утром Джона нашли и приютили у себя здешние рыбаки. Его не могли спросить, откуда он, и где его застала буря. Джон молчал и лишь бестолково смотрел на своих спасителей. А потом проваливался в беспокойный сон. Не скоро бедняга оправился. К нему медленно возвращались прежние силы. В голове уже не было гулкой боли. Но не суждено ему было даже подумать о покинутом доме. Ветер отомстил… Джон ничего не помнил с того дня. Не знал имени своего и родину забыл совсем. Сны приходили серые, будто туман с восточного берега. Но знакомых видений не было в гостях у Джона. Так прожил он почти год в чужом доме. Хозяева называли гостя Томом. Руки его помнили сети и руль. Он ходил в море с остальными, с ними делил кров и улов.
***
Дженни, когда ветер ослаб, побежала к местному пастору, чтобы тот освятил дом. И стала поджидать Джона, не веря в гневные слова мистера Винда. “Нечисто это все, значит, неправда. Вернется, вернется он. И заживем по-прежнему”. – думала Дженни. Кто-то из рыбаков уцелел и вернулся. Пришлось Дженни узнать скорбные вести. Никто из пришедших на берег не ведал, сгинул Джон или остался жив. Слухи и толки еще долго ходили среди рыбаков. Но все согласились, что море забрало Джона. Все, кроме Дженни. Долгие месяцы она томилась тревогой. Жила-поживала, стараясь не запустить дом. Чтобы тоска не одолела ее совсем, нанялась помогать пекарю Кеннету в его лавке, ближайшей к порту. И ждала, выспрашивая у моря, жив ли Джон. На господ не засматривалась и людей чужих сторонилась.
***
Однажды Джон сидел один на припеке возле лодок и починял снасти. Восточный ветер набегал порывами и был ласков. Вдруг среди неясного монотонного свиста рыбак различил слова. Будто кто-то вдалеке пел и звал кого-то. Песня была тихая, сродни далеким крикам птиц, но вот ветер принес куплет погромче… Словно проснулся Джон. Оставил работу и побрел по берегу в ту сторону, где песня слышалась лучше. Далекий голос был ласков и печален. В речах тех было столько тоски, что хватило бы не на одно разбитое сердце. Голос звал пропавшего, говоря о тягости ожидания, о милом оставленном доме. Джон остановился и замер на месте. Он стоял, будто громом пораженный, схватившись за голову. И мог лишь повторять: “Я слышал тот голос, я знаю тот голос”. Джон собрал все силы, чтобы разорвать туман беспамятства, год назад захвативший его разум. Голос не замолкал, он еще не испил тоску. Наконец, не вынеся напряжения, Джон заплакал. Он бросился на прибрежный песок и зарыдал в голос. А вместе с подступившими слезами вернулась и память.
***
А дальше были дни радостной работы и сбывшихся надежд. Когда не верится ни в злые козни, ни в безгласую смерть. Только ровно горит тихое домашнее пламя.
***
Кто знает, не ждет ли меня и моя Дженни…”
*Уайтхейвен- город в Англии на северо-западе графства Камбрия. **Кин- в переводе с языка жителей острова Мэн (в Ирландском море) буквально "воин". ***Дистингтон- небольшой городок в 4 милях северо-восточнее Уайтхейвена.
А сегодня напоследок запостим прелести быта Мы не будем распространяться о всеядности и чрезвычайной выносливости означенных лиц. Ограничимся черным юмором. Итак, День 7. Основной вид деятельности.
Так как один день мы пропустили , сегодня будет 2 подборки картинок.
Итак, тема - "Женщина на корабле"
Море – дорога не самая гладкая даже для мужчин. И недаром говорится про беды, которые грозят кораблю или команде, если среди них женщина. Но находились такие отважные сорвиголовы женского пола, которые выбирали эту дорогу. Переодевались парнями, брали в руки палаш и ходили в абордаж наравне с мужчинами. Горе той, кого вычислят. Однако были и женщины капитаны, которые железной хваткой держали в повиновении самых отпетых пиратов. Примерами такой доблести являются всем известная Грейс О’Малли, леди Мэри Киллигрю, мадам Цин… Отдельное слово всегда отводится персонажам Мэри Рид и Энн Бонни. Итак, прекрасные и опасные.
Сегодня одно фото.Раз решили показывать персонажей. Одно фото и один мужчина. Очень харизматичен и опасен. Тигр Малайзии. Роковой ошибки которого наш капитан никогда не повторит.
День третий: корабли. “Мы не мертвы, мы не живы. Мы в пути”. Цитата неполная. И ладно. Главное, что отражает суть путешествий по морю. “В четырех пальцах от смерти, на утлом суденышке” и т.п. Можно продолжать до бесконечности. Но, все же, корабль, как и колесо – просто шедевр человеческой мысли. Господа искатели наживы, если им подворачивалось подходящее судно, делали ого-го какие дела. Все привыкли видеть эпику и героику. А именно, ба-а-альшие корабли. Но героики там было ровно столько, насколько хватало рук и умения вести бой. Ба-альшие корабли мы, конечно, покажем. Но юным мореходам на заметку: лучшее судно для засады –маленькое и юркое.
Итак, день второй: команда. Сегодня мы показываем "командный забег". Если воспринимать команду правильно, то это ближайшие партнеры, почти что родственники. А еще, порою, главные кандидаты на выпуск внутренностей. Это как повезет.Отдельные персонажи будут представлены позже. А сейчас - именно групповые фото. С приятными и одухотворенными лицами.
Мы, как истинные тормоза, практически пропустили многие предлагаемые флешмобы. “Ни дня без” был очень ну ОЧЕНЬ давно. Но мы решили к нему вернуться, чтобы немного разбавить контент. Нам когда-то доставались от Тэйми Линн Рыцари Палаша и Бутылки. Фанаты Веселого Роджера. Вот и будем постить их по очереди в течение 7 дней.
Пиратов сейчас не рисовал только ленивый. Тренд такой в последние годы. Особой ценности подборка, возможно, и не несет, но нам удалось выбрать несколько интересных нам работ. Во-первых, замечательный художник Говард Пайл, живший в середине 19 - начале 20 века. У него довольно пессимистичный взгляд на эту тему. В его картинах сквозит мрачный реализм. Но, если быть честными, это неприглядный и опасный мир. Мы взяли на вооружение его иллюстрации из книги “Пираты южных морей” (издана в 1921 г.). Во – вторых, нашлись забавные работы ныне здравствующего Дона Мейтца. Художник работает в жанре фэнтези, а еще большой поклонник морской темы. Его картины показывают быт и нравы этого лихого сообщества с юмором.
День первый: Веселый Роджер Флаг Эдварда Инглэнда.
Чаще всего именно этот знак ассоциируется с пиратством. На самом деле, единого флага у пиратов не существовало. А до конца XVII века вообще широко использовалось кроваво-красное полотнище. Или применялся флаг той страны, которая наименее симпатична противнику.
Мы не открываем Америки, просто иконография флагов безумно интересная тема Наши братья по оружию еще не имели такой роскоши. И использовали во время атаки алый флаг. Страшно, но лаконично.
Ну кто из нижегородцев там не был! А среди фотографов это самое излюбленное место. Вот и мы, наконец, решили туда отправиться. Тут new.nnov.org/new/1652662.html#Part1 можно почитать кратенькую статейку и посмотреть фото, какой она была в 2010. Да и в 2012 крыша ещё оставалась цела.
"Погладь животную! 1. Ищем фото животного, нуждающегося в поглажке. 2. Важно привнести новаторство и расширить круг поглаженных видов! 3. Возможно никому и в голову не придёт, что именно этого зверя можно гладить. Или вообще о существовании оного знают единицы и гугл. 4. Выбираем среди фотографий что-нибудь эдакое, вывешиваем с надписью "Погладь животную" 5. Изобретательность в подборе животного, фотографий и подписей приветствуется! 6. Дабы флэшмоб не загнулся, а лента была порвана безудержно-бредово-прекрасным - салим продолжающих! И обязательно смотрим, что из этого получилось."
Начнем поглажку с красавца Золотистого львиного тамарина
- Не помешал ли я вашим делам, брат мой? - Уверен, что нет, коли Господь направил вас ко мне.
- Брат Алехо, надо полагать? Я прислан по делу, которое, увы, не ждет.
- Прошу, изложите… брат… - Рамире. Я пришел поговорить о чаде, которое вы наставляете много лет. О донье Соледад.
- Слушаю со всем вниманием.
- Эта сеньора остается одна. И не может рассчитывать на поддержку настоящей власти. Только мы рука об руку с Господом можем оказать ей помощь.
- О какой помощи идет речь? - Вы уже который день пытаетесь укрепить ее дух молитвой и советом. Но после похорон дона Диего и возможного оглашения его завещания найдутся те, кто захочет посягнуть на последнее, что у нее осталось. Сеньора лишится своего состояния и своего положения. Конечно, можно убедить ее отправиться в Сан-Пауло. Достойное пристанище. Но не думаю, что подошло бы ей. Или мои слова не разумны?
- Я тоже задумывался над этим. Но нисколько не сомневаюсь, что Господь своей десницей защитит свое дитя.
- Брат мой, мы оба уповаем на Промысел Божий в отношении доньи. Но мне доподлинно известно, что некоторые лица имеют намерения злокозненные. Они не побоятся ничего, чтобы отнять у нее все права. - Как мы можем пресечь злой умысел? Вы, может быть, по благословению вашего професса, вмешаетесь. Но мне напрямую этого не сделать.
- И, все же, в ваших силах обратить в прах дьявольские козни. А ваша совесть будет чиста, потому что вы могли и сделали.
- Если это угодно Господу, я не стану размышлять. Говорите суть.
- Сеньора Соледад, чтобы получить то, что ей положено по праву вдовы, должна выйти замуж. - Простите, брат, ежели я не уразумел смысл этого утверждения…но это невозможно.
Дон Диего уже отправился к Вышнему Престолу, не успев повести донью к алтарю. Однако он не забыл ту, с кем разделял все тяготы жизни.
- Все, что могло бы принадлежать ей по завещанию, можно оспорить. Равно как и долю дочери. Но дело сейчас не в ней. - Я знаю текст завещания, так как был свидетелем при его составлении. И уверен, доля сеньоры оспорена не будет.
- Все было бы так, брат мой, если бы документ был в сохранности. Завещания нет. Как нет и второго свидетеля оного. Сеньор Иньиго Борхэс, нотариус, умер сегодня утром.
- Deus, miserere nobis… Вы весьма осведомлены. Возможно, не стоит мне утомлять вас расспросами об этом…но...
- Мне можно и нужно довериться. Это просто необходимо. Брат Алехо, я, однако, прошу вас остеречься от попыток задавать любые вопросы. Для обоюдного блага. - Время, уготованное нам всем, располагает более к проверке слов, чем к вере на слова. Увы, Господь позволяет прозреть немногим.
- Я могу лишь присягнуть на Святом Писании, что ни в делах, ни в помыслах моих нет зла. Бог свидетель, я не желаю раздора и греховных наущений. Но, ежели и этого недостаточно, и у вас есть сомнения в добрых намерениях того, кто мог меня прислать…то мне ничего не остается, как действовать одному. Без вашего вмешательства. - Что вы предлагаете, брат Рамире?
- Нужно внести запись в книгу вашего прихода о заключении брака. За подписи свидетелей я ручаюсь.
- Брак – таинство живых. Венчание с мертвым - кощунство. Непростительное для обеих сторон. Я не могу взять такой грех на душу. Даже если возлюбленное чадо мое обретет земные блага.
- Прискорбно знать, что во всем городе мне не найти ни одного зрячего сердца. Которое познало бы ту степень любви и прилежания, чтобы просто благословить союз, уже существовавший. Смерть только подвела черту…Вот и в вас я встречаю осуждение.
- Вы не хуже меня знаете, брат, что подобные деяния не скоро можно отмолить. И от последствий не скоро можно оправиться.
- Я не призываю венчать. Я говорю: “Благословить по прошествии”. Неужели дон Диего никогда не изъявлял желание заключить брак с сеньорой де Соверно? Думаю, вам известны причины, по которым этот союз не был возможен как явный. - Безусловно. И здесь следует отдать должное богоугодным стараниям братии Святого Иисуса.
- Вы не боитесь, что я могу превратно истолковать ваши слова. Ведь по ночному времени в ваши уста их мог вложить искуситель. Не боитесь, значит, в должной степени доверяете.
- Меня не страшат ни слова, ни дела, которые несут на себе Печать Создателя. Но я страшусь слов и дел, противных лику его. Это все, что могу сказать, брат мой. - Итак, дон Диего желал брака. Но не успел его заключить. - Не успел. Воистину.
- Теперь он уже не волен в словах…Но мы можем сделать так, чтобы его ответ остался на бумаге.
- Я не знаю, что еще, кроме воли пославших вас, побуждает яро настаивать… Всем известно, если я отказываюсь, значит, имею на то основания. Воля Божья не оставляет выбора между правым делом и кощунством.
- Именно. Не оставляет выбора. Потому что единственно правильным было бы спасти, а не просто взирать на бедствие. Если вы лекарь, то не понаслышке знаете о страданиях. Зачем их множить? Прежде всего, нужно помочь беде, а уже потом разбирать по косточкам, чем она полезна величию духа. Впрочем, мне ли, худшему из рабов Божьих, читать вам проповедь? Расположены вы к действию или нет, я это сделаю. А вы будете спокойно взирать на землю с высот вашей книжной добродетели. Вы остались непреклонны. И чужие грехи не будут тяготить ваше сердце. Но кто останется с ней, когда все прочие уйдут? Ее молодое и полное сил горе. Которое только умножится одиночеством.
- Мне часто приходилось говорить с вашими братьями, но очень редко доводилось слышать голос подлинного сострадания. Я вынужден сомневаться, успешно ли вы прошли все экзаменации…Но не сомневаюсь в одном: вы далеко пойдете. - Ваш ответ, брат? - Мой ответ прежний.
- Мне горько слышать, что с вами остается только способность на пастырское слово. Хорошо, коли вы остались при своих обетах, тогда я буду верен своим. - Что вы будете делать, брат Рамире?
- Останусь воином Христовым. Благая цель, пусть и малая, оправдает все средства. Аминь. - Возможно ли, чтобы пролилась кровь?
- Это особая ночь. Темная, как черное горе. Господь видит, все возможно…
- Хорошо, я с вами. Пойдемте. Жена связана законом, доколе жив муж ея. Он говорил со мной перед отплытием,1 июля. Значит, 2 – го я дал согласие и благословение.
*Laudetur Jesus Christus. - Слава Иисусу Христу (лат.) **In saecula saeculorum.Amen. -Во веки веков, аминь (лат.)
- А я все равно буду говорить: лучше остановиться, капитан. Это дурная затея для горячей головы. Ричи, вспомни Пепе Попугая. Его хотя бы не могли обвинить в ереси…И недавних бедняг в санбенито, припомни. Они сами ковыляли на Плаза де Армас.
Дальше- Можешь мне поверить, Люк, на Том Свете я точно остановлюсь. Все твои доводы хороши, только спорить сейчас бесполезно. Запомнил, куда ступать и как отступать? - Да, сэр. Повторять нет надобности.
- Отлично. Как падет темнота, сразу дай знать дозору на улице Сан - Антонио. Ну же, не смотри коршуном. Бывали переделки хуже.
- Мало тебе, видно….Но сколько раз можно заигрывать со смертью? А если этот ученый падре заупрямится и вздумает сдать тебя инквизиторам? Это чертов план…Он едва ли надежен. Перехитрить Орден. Дельце почище абордажа. Еще один труп за день – и перевес будет немаленький. Если все-таки идешь, скажи, что еще не потерял страх.
- Конечно, я боюсь, Люк. Сид наш уже завоевал себе пышные похороны, а я не желаю так скоро попадать в его общество. Но дело нужно завершить.
- Говорю тебе, как другу, позволь пойти с тобой. Или возьми еще один кинжал.
- Оружия достаточно. Что делать тебе - мы оговорили. Если допустишь благородное самоуправство – пол подо мной провалится. Не хочу, чтобы ты тоже угодил в застенок. Ребята выкрутятся, а тебе несдобровать. Мне пора…
- Что ж, как прикажешь. Верно, ты теперь в чести у Той Дамы.
Может, и обойдется. Иди с Богом…
- Вот это верные слова. Ладно, не крои скорбную мину, лучше вспоминай, как мы дурили господ из ближайшего форта.
Довольно давно ( где-то месяц назад ) Тэйми Линн осалил мечтовым флешмобом, но руки до него так и не дошли. Посему сейчас и напишем свои 10 мечт:
1.Найти тот уголок в мире, где можно будет иметь собственный уютный дом. 2.Мечтаем о том, чтобы ни мы, ни наши близкие были здоровы и довольны жизнью. Чтобы никогда и ни при каких обстоятельствах над нами всеми не висел дамоклов меч неизвестной болячки. 3.Очень хотим путешествовать в разные уголки мира. Чтобы привозить впечатления, знания, радости и новые мечты. 4.Хотим издать книгу или книги, когда будет должное количество правок и наработок. В общем, свободы творчества. И реализации не только на рабочем месте. 5.Было бы прекрасно, если бы Натали научилась танцевать на профессиональном уровне. 6.А еще, конечно, мечтаем обе о том, что у нас обеих будут когда-нибудь дети. 7.Хотим подтянуть разговорный английский и выучить испанский. 8.Барабанить на барабанах. И чтобы жизнь не барабанила по голове. 9.Освоить лепку и художественный декор. А что? Универсальное искусство всегда нужно. 10.Научиться шить (и на кукол,и на себя) так, чтобы не стыдно было показать.
Кто ещё не участвовал - можете присоединиться, если имеется желание