Еще одна порция так называемых этнографических зарисовок. У нашего капитана в дневниках собрано много интересного. Одно время ему пришлось довольно тесно общаться с местными индейцами. Нашлась вот такая сказка. Не без умысла, видимо.
Но капитан разрешил ее представить здесь.
***
29 мая 1664 г.
Буэно Омбре – просто кладезь преданий. Он хранит в памяти многое из того, что давно забыло его разоренное, разрозненное племя. Так, на самом деле, будешь верить сеньору Берналю Диасу. То, с чем столкнулись господа испанцы, было слишком велико для понятия “дикарь”. Но в моих рассуждениях нет толку, ибо мы никогда не дойдем до полного уважения друг к другу. Для них мы навсегда захватчики и проклятые чужаки. А для нас, зачастую, они воплощение враждебного непроходимого леса, злее германцев для римлян.
Сказка Он рассказал мне одну историю, за которой долго охотились братья доминиканцы. Верно, хотели обратить ее мораль в свою пользу.
***
Жил-был мальчик, который умел слышать дыхание трав. Сам он был мал и тонок, как тростинка. Невелик ростом - и оттого незаметен. Целыми днями вместо того, чтобы помогать матери молоть маис, он пропадал в лесу. Отец считал, что младший сын не годен для мужской работы.
Подолгу стоял мальчишка в душных зарослях. И слушал, как перешептываются меж собой листья, как в томной тесноте сплетничают перепутанные лианы… Людей он почти не слушал.
Что они могли ему сказать? Лепешки, мол, испеклись, да скоро будет война.
Старший брат после похода сбрил волосы и кичился теперь прозванием Ягуара. Сестер отдали в Дом Песен и Танцев – скоро они появятся на празднестве в ярких накидках. Будут прославлять богов.
Время шло, а юный бездельник, каковым его считали все родные, совершенно отбился от рук и почти жил в лесу. Впрочем, не видел в этом беды. Наоборот, научился слушать не только голоса жизни, но и голоса трав, питающих смерть. Замечал он, как умирающие цветы начинают источать яд, и слышал их старческие хрипы.
Судьба, порою, милостива выкормышам природы. Она щадит их, и не дает погибнуть. Так случилось и с мальчиком. Был он из рода масеуалли (крестьян) и не мог рассчитывать на дела более достойные, чем возделывание склонов или ловля рыбы. Но рок благоволил к нему. Стал он учеником жрецов. Как смогли заметить они в глазах этого тщедушного человечка, бродящего по джунглям, пламя богов, увы, осталось без ответа.
Минуло много лун, прежде чем он впервые возвестил наступление нового дня, пролив на храмовые ступени кровавую киноварь.
Но к травам жрец не потерял тяги. Ничего не стоили в его глазах ни дороги звезд, ни установление порядка светил, ни расширенные зрачки новых жертв Солнца…
Зелья и снадобья, дарящие здоровье и отнимающие его – вот в чем видел он силу.
Никогда не прогадает тот, кто раз и навсегда избрал себе дорогу.
Извилистые тропы вели этого жреца. Чудные он делал настои, мази и притирки. Слепые прозревали, калеки поднимались, а прокаженные сбрасывали коросту. Любое лечение – палка о двух концах. Когда было угодно вождям, подносили зарвавшемуся кольхуа (чиновнику) расписную чашу…И начиналась война плоти со смертью. Порою, незримая, долгая. Порою, удар случался внезапно. Одно было неизменным: тело обреченного не могло выиграть поединок.
Правил тогда в землях мешиков * некий Мельтемок. Имя это носил один славный предок** вождя. Словно в назидание боги позволили родителям назвать так своего сына, увидевшего свет множество лун спустя.
Однажды заметил Мельтемок, что рука его дрожит, когда он указывает путь своим воинам. Солнце непривычно слепит и вызывает слезу. Слабость опутывает ноги, сковывает колени. Грузной тяжестью ложится в ладонь оружие, натирает рукоять. Впервые ощутил он привкус тлена во рту.
Впервые, содрогнулся при виде падальщиков – надоедливых спутников войска…Страх обуял вождя. Невиданный и доселе ему неизвестный. Понял он, что скоро закончит свой путь. Движется Солнце. Жаждет крови. Только так оно может жить, давая жизнь другим. Но не догнать ему светило. Будет дальше оно мерить небесные пути. Без него.
Повернул Мельтемок воинов обратно. В смятении пришел к жрецам. И сказали они: еще десять лун суждено встретить вождю. Это лишило Мельтемока всякого спокойствия. Сон не приходил, горечью отдавала пища, уродливы были танцовщицы, бездарными сыновья…
На помощь пришли травы. Вернули вождю прежние силы. Но радость ушла из его сердца. Каждый новый день он встречал и провожал с проклятиями. Почему Cолнце ускоряет свой бег? Послал вождь к жрецу за следующим зельем. Принес его жрец. Глянул несчастный на служителя богов и удивился - не было на бронзовом скуластом лице старческих складок. Будто минул его резец времени.
- Ответь мне, слуга Пернатого бога, давно ли ты живешь на земле?
- Я помню тебя еще ребенком, славный Мельтемок.
- Вижу, ты заговорил смерть.
- Ты прав, я не тороплюсь в Митклан.
-А можешь ли ты отвратить смерть и от меня?
-Могу. Но угодно ли это богам?
-Это мне угодно. Скажи, что нужно – и я дам.
- Ты уже отдал мне все, повелитель. Да будет так.
А когда умерла луна, жрец принес вождю снадобье, настоянное на крови прошедшего дня. Выпил его вождь. И тепло разлилось по жилам.
Доброго здравия, повелитель.
Легковерны бывают алчные духом. Тянутся они к недосягаемому. Кажется им, что коснутся его одной лишь силою мысли...
Продолжение следует...
* Мешики – в данном случае – синоним “ацтеки”.
** Мельтемок – легендарный вождь. Его история здесь: mesoamerica.narod.ru/legazmag.html